Когда знакомишься с историей короткого царствования Иоанна VI Антоновича, то так и хочется спросить – а был ли мальчик? Он родился 12 августа 1740 года, и по этому случаю палили пушки Петропавловской и Шлиссельбургской крепостей, а в царский дворец съезжались именитые гости поздравлять императрицу Анну Иоанновну с рождением внучатого племянника. Вскоре он был провозглашен наследником престола и подданным было велено принести ему присягу.
А еще спустя две недели присягу пришлось повторять, потому что Анна Иоанновна умерла и младенец стал императором. Его показывали в окно дворца собравшейся под его стенами толпе, а она приветствовала его радостными криками. Казалось, само небо благоволило маленькому мальчику. Ему была уготована счастливая судьба. Но так уж сложилось, что в 18-м веке русский трон был весьма шатким. Еще через две недели был арестован регент, герцог Бирон, и правительницей стала мать маленького Ивана Антоновича, принцесса Анна Леопольдовна.
Русский историк начала XX века Либрович писал об Анне Леопольдовне: “О личности Анны Леопольдовны сложились два противоречивых мнения. Одни из современников считали ее очень умной, доброй, человеколюбивой, презирающей притворство, снисходительной, великодушной, милой в обхождении с людьми. Другие, напротив, упрекали ее в надменности, тупости, скрытости, презрении к окружающим ее, утверждали, что она посредственного ума, капризная, вспыльчивая, нерешительная, ленивая.”
Как-бы то ни было, ясно одно – заниматься государственными делами Анна Леопольдовна не стремилась. Современники вспоминают, что Анна часто, вздыхая, говорила, как она мечтает, чтобы сын поскорее вырос и взял бремя власти в свои руки.
Казалось, дела шли своим чередом, ведь у власти остались, по сути дела, те же самые люди. Но откровенное нежелание правительницы заниматься государственными делами и использование своего положения лишь для удовлетворения своих прихотей начало вызывать недовольство в обществе. Взоры людей все чаще обращались в сторону цесаревны Елизаветы Петровны. Мало кому хотелось провести еще 18 лет в таком же положении.
В Петербурге почти в открытую стали говорить о готовящемся государственном перевороте. И он произошел 25 ноября 1741 года.
