30 октября 1721 года в Петербурге торжественно отмечали подписание Ништадтского договора, окончившего Северную войну. В Троицком соборе в присутствии дворянства, генералитета, высшего духовенства правительствующий сенат преподнес титул Императора Всероссийского и Отца Отечества. Последний из этих титулов, будучи калькой с титулов римских императоров, как нельзя лучше отражал понимание самим Петром своего долга перед страной. Служение Отечеству – вот главная обязанность и царя и его подданных.
На протяжении многих лет Петр играл в своеобразную игру, согласно правилам которой он являлся подданным шутовского князя-кесаря Федора Ромодановского. Ему он писал доносы и челобитные, а Ромодановский производил его в чины, постепенно продвигая по служебной лестнице. Современники очень хорошо понимали смысл этой игры – это был способ воспитания подданных, он обозначал, что каждый, вне зависимости от рождения, происхождения, знатности и богатства может достичь высших ступеней на социальной лестнице лишь с помощью собственного труда, собственного усердия.
Этот принцип – принцип личной выслуги – Петр положил и в созданную им систему государственной службы, воплощенную в знаменитой Табели о рангах 1722 года. В ней подчеркивалось, что все виды службы – придворная, военная, флотская, статская – равно важны для государства. При этом дворянин, вне зависимости от своего рождения, не имел никаких прав на занятие высоких должностей, и наоборот, простолюдин службой и усердием мог выслужить дворянское достоинство.
Англичанин на русской службе Джон Перри писал о царе: “Он сам вполне солдат и знает, что требуется от барабанщика, равно как и от генерала. Кроме того, он инженер, пушкарь, делатель потешных огней, кораблестроитель, токарь, боцман, оружейный мастер, кузней и прочее” Прибавим к этому, что Петр сам чертил планы городов и всегда носил с собой мешочек с хирургическими инструментами.
Неприхотливый в быту, свободно гуляющий по улицам городов, заходивший в кабачки, проводивший много времени в обществе простых матросов, солдат, купцов, Петр казался воплощением демократизма. Но в действительности это была лишь видимость. Петр очень хорошо осознавал дистанцию между собой и своими подданными.
