Что мы знаем о Бологом, кроме знаменитой фразы “Это что за остановка, Бологое иль Поповка?” Между тем, местные жители считают, что именно вокруг Бологого крутятся миры двух столиц, Москвы и Питера. Надо сказать, основания для этого у жителей Бологого имеются. Это сейчас поезда пролетают мимо города быстро и ночью, а раньше, когда путешествовали медленно, у путников была возможность остановиться, осмотреться и оценить валдайские красоты – леса, поля, холмы и озёра.
Кстати, местные краеведы утверждают, что если предложить им на выбор любые три имени из энциклопедии Брокгауза и Эфрона, например, они докажут, что одно из трёх имён имеет непосредственное отношение к Бологому, второе – косвенное, ну а третье – через близкое ему лицо или событие.
22 мая 1857 года в 10 часов утра в церкви имения Дмитрия Эристова в Бологом совершился обряд венчания. Пред аналоем стояли вернувшийся из ссылки Иван Иванович Пущин и Наталья Дмитриевна Фонвизина. А прибыли они в Бологое по приглашению адмирала Фёдора Фёдоровича Матюшкина. Когда-то в лицее они жили по соседству – в 12-м номере Матюшкин, в 13-м – Пущин, а 14-й занимал Александр Пушкин. Он посвятил Матюшкину знаменитые строчки:
Счастливый путь!.. С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя…
И с той поры в морях твоя дорога,
О, волн и бурь любимое дитя!
19 октября, день лицея, почитался в “Заимке” как самый главный праздник. В 50-х годах XIX века дом под Бологим стал приютом для многих-многих лицеистов. Своё небольшое имение Фёдор Матюшкин назвал “Заимка”. Этому поместью суждено было стать домом сразу для нескольких выдающихся людей России, видимо, что-то магнетическое всё-таки было в этих местах.
Фёдор Фёдорович Матюшкин на этом месте выстроил дачу. По воспоминаниям современников, дача эта своими очертаниями была похожа на корабль, и мебель в этой даче была настоящая корабельная. Замечательная стеклянная терраса спускалась прямо к озеру. В советское время эта дача использовалась как клуб.
Сначала здесь был театр, проходили театральные постановки, потом это был просто деревенский клуб. Это продолжалось примерно до 90-х годов, а в 90-е годы здание горело и было растащено. А между тем, в этой самой “Заимке” Владислав Ходасевич написал большую часть стихотворений своей первой книги “Молодость”. Он прожил здесь как хозяин около двух лет и состоялся как поэт тоже здесь.
От усадьбы, которую построил Матюшкин, “Заимки”, которая стояла вот здесь, рядом с железнодорожной станцией, вообще ничего не осталось. Мало что напоминает здесь и о Ходасевиче. Хотя воздух-то остался прежний, и шум, который слышал Ходасевич – гудки паровоза, шум плавней, птиц, лай собак, – они вошли наверное в его стихи, в первую книгу, которую он написал именно здесь.
От Матюшкина в Бологом осталось одно название улицы.
Зато соседняя усадьба, некогда принадлежавшая ещё одному лицейскому другу Пушкина, князю Эристову, частично уцелела. Её история примечательна ничуть не меньше, чем у матюшкинской “Заимки”. В самом конце XIX века в Бологое прибыл необычайный гость, это был выдающийся английский археолог, друг премьер-министра Гладстона, архиепископ Лонгс.
Прямо с вокзала он направился в усадьбу Высокое, чтобы лично засвидетельствовать почтение её нынешнему хозяину князю Павлу Путятину. Путятин стал крайне популярен в научных кругах Европы благодаря своим удивительным находкам. В Бологом на Озёрном мысе он обнаружил древнейшую стоянку первобытного человека. Это была настоящая сенсация.
Сегодня находки из Бологого украшают коллекции крупнейших музеев мира, а имя Путятина золотыми буквами вписано в историю археологии, а рядом имя его помощника – молодого художника Николая Рериха. Князь Эристов повидал на своём веку весьма и весьма многих, дружил он с канцлером Горчаковым, принимал друзей Пушкина, Данзаса и Матюшкина. Его усадьба всегда была украшением этих мест.
Вот всё, что осталось от усадьбы Эристова. Это памятник федерального значения. В советское время здесь был сельскохозяйственный техникум, а сейчас здесь обычная постсоветская разруха. Судя по ситуации, в ближайшие годы от усадьбы Эристова вообще ничего не останется. О творении одного из известных архитекторов, Александра Старова, мы будем судить только по воспоминаниям и единственной фотографии, которую нам удалось отыскать.
Кстати, утрачен и прекрасный усадебный парк. А вот простым пейзажам, природе Бологого повезло в наше время куда больше. Где-то здесь, в этих полях и холмах начинался классический венециановский русский пейзаж. Собственно, это всё, что мы на сегодняшний день имеем в оригинале, а картины вы можете увидеть в Третьяковской галерее и в Русском музее.
Имение Сафонково Венецианов приобрёл в 1815 году. С ним были связаны многие яркие страницы жизни художника, с этим же местом связана и его трагическая гибель. В 1847 году Алексей Венецианов получил хороший заказ, он должен был создать иконостас для церкви Рождества Богородицы. Четвёртого декабря он повёз в Тверь эскизы 20 образов святых. В дороге его ждала беда.
Вот что писала об этом дне дочь его, Александра.
“Была гололедица. Подъезжая к соседней усадьбе, надо было спуститься с горы. Лошади стали беситься и удержать их не было сил. Оборвались вожжи, лошади понесли, и въезжая в ворота, ударили повозку о столб”.
В эту минуту Венецианова выбросило из повозки в сторону, и он на том же месте, в ту же минуту кончил свои дни. Похоронили Алексея Гавриловича Венецианова там же, на Дубровском кладбище. “Земля еси и в землю пойдёшь” – часто приговаривал художник.
Венецианов запечатлел, вообразил эту землю, он сохранил лица её обитателей, он создал галерею портретов местных жителей. Здесь, в Сафонково, были написаны практически все его лучшие пейзажи, которые принесли ему настоящую известность. Сохранилась могила Венецианова, а вот об усадьбе вспоминают только знатоки.
Когда-то Бологое находилось в кольце, а точнее, в созвездии усадеб, чьи обитатели составили настоящую славу этого небольшого городка. Все эти усадьбы находились рядом, по соседству, поэтому и судьбы их обитателей неизбежно переплетались. Матюшкин свою Заимку часто сдавал и жил у Эристовых, Николай Рерих приезжал сюда с Путятиным, покупал в имении Венецианова картины художника и породнился с Путятиными, женившись на племяннице хозяйки.
Только случилось всё это больше ста лет назад, когда Бологое ещё не было городом, когда это было старое Бологое. У современных жителей Бологого, несомненно, есть все основания гордиться историей родного края. Каждая из его усадеб могла бы составить славу любому русскому городку.
На этом месте была усадьба Путятиных, теперь здесь построили Дворец спорта. От той прежней жизни, от золотого усадебного века теперь если что и осталось, то это руины да могильные памятники, и конечно же, наша с вами память о тех людях – о Матюшкине и Путятине, о Пущине, о Рерихе и Венецианове, о Ходасевиче. Эта память останется с нами навсегда.
